ОЛЕГ ЮМОВ: «ВСЕ ТВОРЧЕСКИЕ ЛЮДИ ДОЛЖНЫ БЫТЬ ПСИХАМИ»

О творчестве, книгах и трудностях перевода нам рассказал известный режиссёр Олег Юмов. 10 ноября в Национальной библиотеке прошла встреча с режиссёром в рамках проекта «В кругу любимых книг». Олег — лауреат Российской театральной премии «Чайка», неоднократный номинант Национальной театральной премии «Золотая маска», ученик Сергея Женовача. В свои неполные 35 лет он поставил уже около 30 спектаклей в России и за рубежом.

Режиссер-писатель

Я пишу сценарии. Проза рассчитана для читателя, а театр рассчитан для зрителя. И как сделать прозу удобоваримой для зрителя? Как перевести такой классный рассказ Ивана Бунина «Чистый понедельник» в зрелище? И начинаешь придумывать ходы и приёмы, чтобы витиеватый, глубокий, бунинский текст дошел до человека.

Когда режиссеры или актеры начинают хвалить себя: «Я это поставил» или «Я это сыграл», это не правда. Всё начинается с писателя. Он дает идею, он дает импульс, он дает первый толчок. Есть в театральной среде такая поговорка «Не мы выбираем, а нас выбирают». Это не я поставил Бунина, это Бунин допустил, чтобы я прикоснулся к его произведению.

Бурятский театр

Любой театр вырос из зрелищ. Есть три главных признака бурятского театра. Во-первых, это театр улигершина, когда человек берет моринхур и начинает под аккомпанемент рассказывать сказки. Это же театр одного актера – моноспектакль. Я бы хотел отмотать века назад и с удовольствием посидеть и послушать, как это было. А главное, какая реакция у людей была! Второй момент бурятского театра – это, конечно, мистерия Цам. Третий момент – это шаманские камлания.

У нас единственный в мире бурятский театр.  Но мы не можем ставить только бурятскую прозу. Например, один из моих первых опытов «Максар. Степь в крови», спектакль, который я поставил по «Макбету» Шекспира. Это не я такой ход придумал, это Акира Куросава когда-то снял фильм «Трон в крови». Он взял шекспировский сюжет и перенес его на культуру Японии. И получилось прекрасно по содержанию, люди же везде люди.

Книги

Когда мы приходим в гости, первым делом кто-то смотрит на люстру, кто-то на ковер, мебель… Я смотрю на библиотеку. Есть библиотека – хорошо, нет – тогда нам не о чем с вами разговаривать.

В определенный момент жизни тебе интересно определенное произведение. Я вам честно признаюсь, в школьной программе я «Войну и мир» не прочитал. А вот года три-четыре назад, я прямо взахлеб как сериал, проглотил этот роман. Я даже «Игру престолов» Джона Мартина так азартно не читал как Льва Толстого. Потом я посмотрел фильм Бондарчука. В тот момент мне было интересно, только тогда я созрел для «Войны и мира».

Из бурятской литературы нравится Дондок Улзытуев – это классика нашей поэзии. Кто сейчас так владеет бурятским языком как он? А среди прозаиков, конечно, Батожабай.

Мне всегда в писателях и литераторах нравится их личностная составляющая. Все творческие люди должны быть психами. Когда-то мы ставили «Старик и море» Хемингуэя. Удивительный человек: он хочет получить информацию – идет на войну. Бунин вообще был социопатом. Это непростые люди. Что у них в голове происходит, чтобы такие вещи писать?

О себе

Я не думаю, что я всю жизнь буду сидеть в кабинете и дышать закулисной пылью. Я бы с удовольствием освоил другую профессию. В жизни так много интересного, и сидеть только в театре мне не хочется. Мне интересно авторское кино. Не для рецензий, не для фестивалей, не для наград. Я думаю, я всё равно попробую себя в кино, но для самовыражения. Я за ненавязчивое искусство.

Еще если бы когда-то я не пошел в режиссуру, я бы занялся писательством. Есть мечта, когда я стану старше, построить бунгало на берегу моря. Кресло-качалка, печатная машинка для антуража, ноутбук с хорошей клавиатурой и буду там сидеть писать.  А пока мне усидчивости не хватает. Всему свое время. Сейчас идет момент накопления, а потом может начну писать.

Вероника Рыльская.
Фото: Кирилл Козырев.